Статья 321. Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества

СТ 321 УК РФ.

1. Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья осужденного, либо угроза применения насилия в отношении его с целью воспрепятствовать исправлению осужденного или из мести за оказанное им содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы — наказываются лишением свободы на срок до пяти лет.

2. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности либо его близких, — наказываются лишением свободы на срок до пяти лет.

3. Деяния, предусмотренные частями первой и второй настоящей статьи, совершенные организованной группой либо с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, — наказываются лишением свободы на срок от пяти до двенадцати лет.

Комментарий к статье 321 УК РФ

1. К учреждениям, обеспечивающим изоляцию от общества, относятся учреждения, в которых:

Читайте также:  Обзор статьи 158 УК РФ (ч. 2): какое наказание грозит за кражу и возможно ли примирение сторон?

— исполняются наказания, связанные с лишением свободы, — арестные дома, исправительные и воспитательные колонии, тюрьмы, лечебно-исправительные учреждения, следственные изоляторы (в отношении осужденных, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию);

— содержатся под стражей подозреваемые и обвиняемые в совершении преступлений — следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы, изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел и пограничных органов Федеральной службы безопасности.

2. Потерпевшими признаются осужденный к аресту, лишению свободы на определенный срок либо пожизненно, в отношении которых имеется вступивший в законную силу обвинительный приговор (ч. 1 ст. 321), а также сотрудник места лишения свободы или места содержания под стражей и их близкие (ч. 2 ст. 321).

Сотрудниками уголовно-исполнительной системы признаются лица, имеющие специальные звания. Данное понятие не охватывает работников этой же системы. Сотрудники уголовно-исполнительной системы и ее работники отличаются друг от друга комплексом прав и обязанностей.

Первые обладают контрольными и надзорными функциями в отношении осужденных, на них возлагается задача обеспечения деятельности учреждений и органов уголовно-исполнительной системы в соответствии с ее целями, реализуют комплекс мер исправительно-трудового воздействия, организуют режим отбывания наказания, являются ответственными за обеспечение изоляции от общества.

Работники уголовно-исполнительной системы не обладают подобными функциями. В случае применения насилия в отношении указанного лица ответственность наступает по статьям о преступлениях против личности.

О понятии близких лиц см. комментарий к ст. 105 УК.

3. Объективная сторона преступления характеризуется применением насилия, не опасного для жизни или здоровья осужденного, либо угрозы применения насилия в отношении него. Их содержание аналогично содержанию понятий, указанных в ст. 318 УК.

4. Преступление считается оконченным с момента совершения хотя бы одного из указанных в законе действий.

5. Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом. В качестве обязательного признака выступают цель — воспрепятствование исправлению осужденного и мотив — месть за оказанное им содействие администрации учреждения или органа уголовно-исполнительной системы.

6. Субъект преступления — лицо, достигшее возраста 16 лет.

7. В ч. 2 ст. 321 установлена ответственность за деяние, предусмотренное ч. 1 комментируемой статьи, совершенное в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей либо их близкого.

8. Преступление совершается в целях воспрепятствования законной деятельности сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей либо по мотивам мести за такую деятельность.

9. Частью 3 ст. 321 предусмотрен квалифицированный состав рассматриваемого преступления. В качестве квалифицирующих признаков указаны:

— совершение преступления организованной группой;

Читайте также:  Как забрать заявление из полиции и возможно ли это вообще?

— применение насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего.

Они относятся как к деянию, предусмотренному ч. 1, так и к деянию, предусмотренному ч. 2 комментируемой статьи. Содержание этих признаков идентично содержанию аналогичных признаков в других составах преступлений.

Что имеется в виду под понятием «дезорганизация»

По сути, это умышленное стремление нарушить существующий порядок, то есть его целенаправленное разваливание. Разрушенная организация уже не может быть заменена каким-то новыми формами. Функционирование системы, подвергнутой дезорганизации, неизбежно ухудшается, что не позволяет ей полноценно действовать.

Причинами дезорганизации могут послужить непродуманность действий, неправильные решения, некомпетентность персонала и так далее. На это влияют и негативные факторы из внешней среды.

Виды дезорганизации

К ним относятся следующие:

• гиперформализация (она возникает по той причине, что персонал и руководство организации следует всем существующим правилам слишком буквально);
• возрастание ригидности (снижение гибкости и стройности системы);
• информационная асимметрия (разные члены или уровни организации, обладая разными источниками информации, провоцируют возникновение дисфункций) и т. д.

Меры назначаемой ответственности

Если правонарушение было квалифицировано по части 1 или части 2 ст. 321 УК РФ, то назначается одно наказание: заключение в тюрьму на период до 5 лет.

При определении деяния по части 3 ст. 321 УК РФ избирается такая же мера ответственности, но уже на срок от 5 до 12 лет.

Конкретная мера выбирается судом после того, как по делу было проведено следствие, и оно было рассмотрено судьей. В этот период осужденный продолжает оставаться в учреждении, где он содержится, а на заседание суда его препровождают.

Можно ли освободиться от ответственности

Так как субъект правонарушения – это осужденный гражданин, то совершение им деяния, описанного в ст. 321 УК РФ, считается отягчающим фактором, из-за которого ему не может быть предоставлено УДО (условно-досрочное освобождение). При этом срок содержания лица в тюрьме увеличивается исходя из обстоятельства правонарушения, которое оно совершило.

Если преступник признает свою вину и принесет извинение потерпевшему, то это может стать смягчающим обстоятельством, которое обязательно учитывается судом при назначении окончательного наказания. В этом случае он вправе рассчитывать на минимальный срок заключения в тюрьму.

Судебная практика по статье

Приведем пару примеров, чтобы лучше понять, каким образом применяется статья 321 УК РФ на практике.

В одной из исправительных колоний Рязанской области произошло нападение осужденного гражданина на сотрудника колонии. Это произошло по причине того, что последний отказал ему в передаче сигарет в камеру. В результате арестант был обвинен по ч. 3 ст. 321 УК РФ.

В республике Татарстан, в штрафном изоляторе арестант напал на сотрудника этого учреждения. Его действия были квалифицированы по ч. 2 ст. 321 УК РФ, так как они не причинили непосредственный вред здоровью или жизни человека. Сам преступник признал свою вину и извинился перед потерпевшим, поэтому в качестве наказания ему было назначено заключение в тюрьму на срок 2 года.

«Лагерные бунты, восстания, массовые неподчинения»

Составы, аналогичные описанным в 321-й статье российского УК, в том или ином виде упоминались и в уголовных кодексах союзных республик. Однако в УК РСФСР 1926 года слово «дезорганизация» фигурировало лишь раз применительно к воинским преступлениям.

Читайте также:  Ребенок ворует деньги у родителей: советы психолога, что делать?

Применить понятие «дезорганизации» к лагерным реалиям советская юридическая мысль не догадывалась до начала 1930-х. О возможности отмены зачетов рабочих дней для «дезорганизующих» заключенных впервые говорилось в Исправительно-трудовом кодексе 1933 года. В июне 1939 года вышел приказ НКВД «О прекращении практики зачетов рабочих дней и условно-досрочного освобождения», вызвавший возмущение заключенных. В связи с этим 3-й отдел ГУЛАГа через месяц выпустил циркуляр «Об усилении борьбы с побегами и нарушениями лагерного режима», который обязывал администрацию лагерей в течение 10 дней после получения этого документа выявить злостных нарушителей, не выполняющих нормы выработки, организаторов групповых побегов и «эксцессов», агитаторов за срыв производственных заданий и «прочих дезорганизаторов лагерной жизни и производства», а затем предать их суду. Согласно данным Центрального государственного архива Октябрьской революции СССР, за девять месяцев действия циркуляра на основании документа судили 4 033 человека, 201 из них приговорили к расстрелу, но некоторым смертный приговор заменили на новые сроки заключения.

Председатель совета правозащитного Александр Черкасов полагает, что в Уголовном кодексе 1926 года статья, подобная современной 321-й, была бы просто избыточна.

«Я не уверен, что тогда была какая-то необходимость в выделении отдельных составов преступления в случае, если это было на зоне. Было достаточно существующих пунктов 58-й статьи, для того чтобы вменить что-то человеку. Например, саботаж, диверсия», — говорит Черкасов.

До 1960 года за бунты в лагерях заключенных могли судить по статье 59.2 УК РСФСР — участие в массовых беспорядках, как-то: погромах, разрушении путей и средств сообщения, освобождении арестованных, поджогах, если при этом участники беспорядков были вооружены. Максимальным наказанием по этой статье был расстрел.

Правда, в 1927 году формулировка статьи изменилась: теперь в ней говорилось о «массовых беспорядках, сопровождающихся погромами, разрушением железнодорожных путей или иных средств сообщения и связи, убийствами, поджогами и другими подобными действиями». По этой статье, например, судили участников Норильского восстания 1953 года.

Наконец, в 1962 году в Уголовный кодекс РСФСР ввели статью 77.1 — действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений. Статья была включена в главу «Государственные преступления» наравне с изменой родине, шпионажем, терроризмом и разглашением гостайны.

Изначально статья 77.1 касалась только «особо опасных рецидивистов» и осужденных за тяжкие преступления, которые терроризируют осужденных, «вставших на путь исправления», либо напавших на сотрудников администрации, либо организовавших в этих целях группировки или участвующих в них. Наказание — от восьми до 15 лет колонии или смертная казнь. В окончательной редакции 1984 года в статье было уже два состава: к рецидивистам добавили и других отбывающих наказание. За аналогичные действия им грозило от трех до восьми лет лишения свободы.

Несмотря на то, что администрация в те годы часто грозила осужденным статьей 77.1, на практике она применялась редко и только по весомым основаниям, вспоминает правозащитник, советский диссидент Александр Подрабинек, который в 1978 году был приговорен к ссылке, а спустя три года — к 3,5 годам исправительно-трудовой колонии.

«Эта статья была расстрельной, там до вышки, до смертной казни. Она применялась к тем, кто пытался оказывать сопротивление беспределу лагерной администрации, — рассказывает Подрабинек. — Я не знаю случаев, когда эта статья применялась бы по мелким поводам. Неформально она требовала каких-то серьезных действий, формально — просто дезорганизация. Там диспозиция статьи такая резиновая. Все что угодно можно под дезорганизацией понимать: не пришел на развод, письмо отправил нелегальное. Но на практике она все-таки применялась по более серьезным случаям в те времена. Это лагерные бунты, восстания, массовые неподчинения, забастовки, голодовки массовые».

Правозащитник считает, что не в последнюю очередь из-за этого в 1983 году в УК РСФСР ввели новую статью 188.3 — злостное неповиновение требованиям администрации исправительно-трудового учреждения. Максимальное наказание по ней составляло пять лет лишения свободы.

«Статья более мягкая и по санкциям, и по порядку применения. Меня пытались раскрутить по этой статье уже под конец срока, но у них не получилось, там недостаточный повод был: я погоны оборвал, слегка поколотил, но он (сотрудник колонии — МЗ) был сам виноват. Я не попал под нее совершенно случайно, потому что она вступала в действие с 1 января 1984 года, а я освободился 26 декабря», — говорит Подрабинек.

Как отмечает правозащитник, сами сотрудники колоний, в которых имели место случаи «дезорганизации», несли лишь дисциплинарную ответственность. «Но не за то, что они убили заключенного, или избивали, или пытали. А за то, что вовремя не подсуетились и не предупредили, — говорит Подрабинек. — Бунты были спровоцированы только этим (жестоким обращением с заключенным — МЗ). Зеки, они же не самоубийцы, они же не пойдут на открытый протест, на бунт просто так. Лагерный бунт, или забастовка, или голодовка, никогда не бывают на ровном месте. Это всегда шаг отчаяния, последнее средство. Бунт — это всегда ответ на лагерный беспредел».

При этом, добавляет правозащитник, к бунтам могли привести и противоречия между «красной» и «черной» партиями в колонии: «За этим, как правило, стоит лагерная администрация, которая пытается поставить людей, которые с ней сотрудничают, над всеми остальными. Но это (бунт — МЗ) всегда ответ на какое-то систематическое насилие и унижение».

«Ответная мера»

В 2007 году правозащитник Валерий Абрамкин, выступая с докладом на III Всероссийском съезде в защиту прав человека, говорил о статье 321 УК. «Современный ГУЛАГ — это хуже, чем ГУЛАГ Сталина. А применение статьи 321 УК РФ к заключенным, которые, протестуя против действий сотрудников исправительных учреждений, наносят себе физический вред, ведет к немирному характеру акций протеста, что мы и наблюдаем в последнее время», — цитировала Абрамкина «Новая газета».

«Комитет за гражданские права» сообщал о случаях фабрикации дел по статье 321 УК еще в 2009 году и описывал три подобных дела.

— Хочешь я тебе еще срок добавлю? — обращается сотрудник ростовской ИК-10 к заключенному, который сидит на корточках с завязанными за спиной руками.

— Не надо.

— ***[междометие], может, соберем ему 321-ю, Анатольич? — предлагает второй сотрудник.

Этот диалог попал в видео, оказавшееся в сети в конце 2012 года. На шестиминутной записи несколько работников ФСИН избивают заключенного, нецензурно оскорбляя и унижая его — тюремщики недовольны тем, что заключенный пожаловался на действия одного из них.

Основатель Gulagu.net Владимир Осечкин считает, что эта сценка как нельзя лучше характеризует сложившуюся практику применения статьи 321 УК к заключенным, и называет ее репрессивной. «Над каждым осужденным висит угроза срока нового наказания, если они будут делать что-то, что противоречит воле тюремщиков», — подчеркивает Осечкин.

По его словам, сфабриковать такое дело для сотрудников колоний или СИЗО не составляет труда: «Достаточно справки об ушибе и показаний нескольких тюремщиков о том, что некий осужденный ударил кого-то из сотрудников. Сегодня и медики в колонии зависимы от сотрудников, они могут выписать соответствующий акт освидетельствования. А этот синяк могут сотрудники во время тренировки поставить».

Жертвами злоупотребления статьей, как правило, становятся заключенные, которые обращаются с жалобами в различные инстанции. «Они (сотрудники колоний и СИЗО — МЗ) запросто могут это сделать из чувства мести или из чувства зависти, если к нему красивая жена на кабриолете приезжает», — рассказывает Осечкин.

По сведениям правозащитника, сотрудники ФСИН зачастую записывают на регистраторы и камеры видеонаблюдения момент, когда осужденный агрессивно реагирует на побои или оскорбления, и отключают средства видеофиксации, когда им это удобно. При этом заключенные лишены возможности как-либо фиксировать происходящее с ними. «Никакого иммунитета у простого заключенного нет, потому что сотрудники научились отключать камеры видеонаблюдения и фабриковать рапорты о якобы отсутствии электроэнергии, научились вырезать конкретные куски видео, отворачивать камеры в сторону. У осужденного нет никакой доказательной базы. У осужденного нет ни диктофона с собой, ни фотоаппарата, ни видеокамер», — отмечает Осечкин.

Руководитель Уральской правозащитной группы Николай Щур рассказывает, что в Челябинской области обвинения в дезорганизации обычно предъявляют участникам тюремных акций протеста, зачастую мирных. В то же время правозащитник считает, что в случае с участниками бунта в СИЗО-1 Челябинска применение статьи было оправданным: «Там действительно сопровождались порчей имущества, поджогами и так далее».

В настоящее время в Челябинской области идет судебный процесс по делу о протестах 2012 года в копейской ИК-6. Двум десяткам заключенных предъявили обвинения по статье 321 УК. Щур отмечает, что акция протеста тогда носила исключительно мирный характер. «Их обвиняют в том, что они в количестве более 100 неустановленных лиц подбивали других осужденных на массовые беспорядки. Все это не выдерживает никакой критики», — говорит уральский правозащитник.

Читайте также:  Субъектом фальсификации избирательных документов согласно УК РФ может быть

Сотрудники ФСИН сплошь и рядом используют статью, чтобы скрыть собственные нарушения, полагает он. «Чаще всего цель одна — сокрыть преступление, которое они делают сами в этой колонии. И все списать на заключенных, — убежден Щур. — Подавляющее число обвинительных заключений вымышленные, сфабрикованные, надуманные и созданы именно для того, чтобы скрыть преступления следователей, прокуроров, судей и, самое большое, работников этих учреждений».

В то же время, по словам Владимира Осечкина, статью 321 УК для давления на заключенных используют сравнительно редко: чаще дела возбуждают по статьям 212 УК (массовые беспорядки) в случае коллективных акций протеста и 306 УК (ложный донос) — против осужденных, которые жалуются на действия администрации.

«321 — это достаточно редкая статья, потому что, если официально фиксируется дезорганизация, нарушения будут и у самих сотрудников. Это внутренние проверки и так далее. Как правило, ход материалам по 321-й дают, когда на осужденном характерные следы побоев, и он успел сообщить об этом членам ОНК, журналистам, координаторам Gulagu.net. Когда они понимают, что у них может маячить впереди реальная доследственная проверка и возбуждение уголовного дела, тогда они тут же все садятся и до 12 ночи пишут под копирку показания, легализуют применение спецсредств в рамках подавления преступника, который дезорганизовывал работу учреждения. Это ответная мера», — поясняет Осечкин.

Адвокат из Екатеринбурга Алексей Бушмаков представлял интересы заключенной, которую обвиняли по части 2 статьи 321 УК и в итоге осудили на четыре года лишения свободы — во время обыска женщина ударила по лицу сотрудницу отдела безопасности. Бушмаков утверждает, что заключенную спровоцировали: до этого сотрудники колонии долгое время издевались над его подзащитной. «Это доказано в суде, — говорит адвокат. — Они хотели наказать за ее непокорный нрав, она очень справедливая и ищет везде правду. Понимаете, если что-то случается в колонии, виноват заключенный, а не сотрудник ФСИН. Это презумпция вины осужденного».

Оценивая практику по 321-й статье, Бушмаков соглашается: нормой УК нередко злоупотребляют. «Провокации очень частое явление», — признает защитник.

Дисциплинарный устав Вооруженных Сил Российской Федерации

Настоящий Устав определяет сущность воинской дисциплины, обязанности военнослужащих по ее соблюдению, виды поощрений и дисциплинарных взысканий, права командиров (начальников) по их применению, а также порядок подачи и рассмотрения предложений, заявлений и жалоб.

Все военнослужащие воинских частей, кораблей, штабов, управлений, учреждений, предприятий, организаций и военных образовательных учреждений профессионального образования («воинские части») Вооруженных Сил Российской Федерации независимо от своих воинских званий, служебного положения и заслуг должны строго руководствоваться требованиями настоящего Устава.

Действие Устава распространяется на военнослужащих пограничных войск, внутренних войск Министерства внутренних дел, железнодорожных войск, войск гражданской обороны, системы федеральных органов государственной безопасности. Главного управления охраны Российской Федерации, Федерального агентства правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации, Государственной противопожарной службы Министерства внутренних дел, других министерств и ведомств Российской Федерации.

Кроме того, положения Дисциплинарного устава распространяются на граждан, уволенных с военной службы с правом ношения военной формы одежды, при ношении ими военной формы одежды.

Главная | Основы военной службы | Материалы по основам военной службы | Уставы ВС РФ | Общевоинские уставы ВС РФ

Квалификационные признаки и особенности

Главным из них определяется использование насилия или его угрозы. Это могут быть побои, психологическое давление и т. д.

Еще один признак – правонарушитель собирался именно дезорганизовать деятельность учреждения, где содержатся преступники.

По ч. 3 ст. 321 УК РФ специальный признак деяния – его совершение группой лиц.