Что такое соучастие в преступлении, формы пособничества и ответственность

Более 30% совершаемых в РФ преступлений имеют признаки групповых преступных деяний. Это может быть от соучастия в виде простого пособничества в сокрытии преступления, вплоть до соучастия в создании преступной группы. Следует отметить, что в юридической практике достаточно часты случаи, когда граждане отбывают наказание за чужие преступления, не в состоянии доказать свою непричастность. Хороший уголовный адвокат поможет разобраться в таких ситуациях и отстоять интересы своего клиента.

Виды соучастия

В действующем УК РФ указывается, что лицо, осознанно принимавшее участие в совершении преступного деяния или нарушавшего закон во время его совершения, признается соучастником. Если будет доказано, что гражданин действовал умышленно и в той или иной форме причастен к преступлению, он в качестве соучастника будет привлечен к ответственности наравне с иными гражданами, участвовавшими в нем.

В действующем законодательстве участников и соучастников принято подразделять на категории:

1. Исполнитель – гражданин, совершивший преступное деяние, как правило, без чьего-либо содействия или помощи, вина которого полностью доказана органами правопорядка и подтверждена судом.
2. Соисполнители – граждане, имеющие равную ответственность за совершенное преступное деяние. Например, двое граждан умышленно организовали преступную группу для совершения грабежа или убийства.
3. Организатор –лицо, сформировавшее ОПГ из большого количества граждан. Для организатора обычно предусматривается более тяжелое наказание ввиду того, что он авторитарно подавляет остальных членов ОПГ и является идейным вдохновителем.
4. Подстрекатель – гражданин, которого преследуют в соответствии с УК РФ за подстрекательство иного лица или группы лиц к телесному насилию или убийству. Например, подстрекатель с помощью угроз принуждает кого-либо к совершению преступного деяния. Согласно ст.34 УК России ответственность за такое деяние наступает даже тогда, когда преступление по каким-то причинам не завершено.
5. Пособник – гражданин, оказывающий содействие в совершении преступного деяние иному лицу или ОПГ. Содействием может считаться даже совет или разглашение профессиональной тайны. Например, инкассатор сообщил третьему лицу время проведения инкассации, который после ее получения совершил вооруженный грабеж, или владелец комиссионного магазина занимается перепродажей краденых вещей вместо обращения в правоохранительные органы.

Вина каждого из лиц, совершивших преступное деяние, определяется степенью участия каждого из них. Одним из факторов, определяющих степень вины, служат показания каждого участника преступного деяния. Нередко случается так, что организатор в судебном разбирательстве проходит в качестве одного из соисполнителей, в то время как простого пособника выставляют едва ли не главарем преступной группы. Практика перекладывания ответственности на простого соучастника достаточно распространена, поскольку позволяет избежать максимального наказания главарю. Избежать такого сценария позволяет отсутствие доказательной базы или сделка со следствием. Участие адвоката в уголовном деле поможет избежать подобных последствий для клиента.

Определение степени ответственности во многом зависит от свидетелей или граждан задержанных, как пособники. Независимо от того, гражданин давал советы или раскрывал профессиональную тайну, умышленно или по незнанию, против него могут начать уголовное преследование потому что неверно сформулировано обвинение.

Читайте также:  Исключение протокола личного досмотра как недопустимого доказательства. Вопрос тактики: на какой стадии заявлять ходатайство ?

Чтобы этого не произошло во время и после задержания, которое часто завершается подписанием акта о признании, следует пользоваться правом, установленным ст.52 Конституции, то есть не давать показания против себя и своих родственников. Кроме того, участие адвоката в уголовном деле поможет выбрать правильную линию поведения и избежать возможных негативных последствий.

Непричастность лица к совершению преступления и право на реабилитацию.

Рукавишников Павел Павлович,

Судья Иркутского областного суда, соискатель Байкальского государственного университета экономики и права.

На практике и в теории неоднократно возникают вопросы о том, является ли непричастность лица к совершению преступления основанием реабилитирующим, то есть, влекущим основания реабилитации и возмещения вреда, причиненного необоснованным или незаконным привлечением к уголовной ответственности? Чтобы ответить на этот вопрос с позиции современного законодательства, необходимо вернуться в прошлое.

В уголовно-процессуальном кодексе РСФСР в качестве основной цели уголовного процесса предусматривалось установление истины по делу. Данная цель была основана на существовавшей длительное время в процессуальной литературе общепринятой точке зрения о возможности достижения объективной истины по каждому уголовному делу, что обосновывалось положением философской теории познания об отсутствии в принципе непознаваемых явлений и наличии лишь непознанных. «Установить истину в уголовном процессе, — писала П. Лупинская, — означает познать прошедшее событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу, в соответствии с тем, как они имели место в действительности»[1] Однако, по мнению ряда авторов тех лет, из этого правила существуют исключения: при прекращении уголовного дела за недоказанностью участия обвиняемого в совершении преступления одинаково вероятно доказывается как совершение, так и несовершение деяния обвиняемым при достоверной доказанности события преступления. При отсутствии возможности для собирания дополнительных доказательств это означает, что объективная истина не достигнута.

Так, Я.О.Мотовиловкер писал: «Когда подсудимый оправдывается ввиду положительно доказанной его невиновности, приговор выносится в соответствии с принципом объективной истины. Но когда тот же подсудимый в такой же мере полностью реабилитируется, полностью оправдывается ввиду неустранимых и неустраненных сомнений в его виновности, приговор выносится в соответствии не с принципом объективной истины, а с принципом презумпции невиновности»[2]. Иными словами, лицо лишь юридически признается невиновным при прекращении дела в связи с недоказанностью его участия в совершении преступления, однако вероятность того, что он в действительности преступление совершил, вовсе не исключается. Аналогичной позиции придерживались и другие авторы.

В последнее время указанная точка зрения вновь получила распространение. К примеру, по мнению Ю.В. Кореневского[3], невозможно утверждать об установлении истины в случае констатации недоказанности участия обвиняемого в совершении преступления. Получается, что суду неизвестно, совершил ли преступление подсудимый. Поэтому отрицательный ответ на вопрос о виновности следует не из позитивно установленной невиновности, а из доказательственного аспекта презумпции невиновности о том, что все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого. Таким образом, целью уголовного процесса определяется не объективная (материальная) истина, не то, что было «на самом деле», не истинные знания об общественно опасном деянии со всеми его объективными и субъективными характеристиками, а истина «процессуальная». Иными словами, событие, действие либо бездействие лица, пусть даже не происходившие в действительности, но установленные судом на основе доказательств, признанных им достоверными, доброкачественными.

Несложно заметить, что в приведенных точках зрения по существу противопоставлялись установление объективной истины и презумпция невиновности: где применяется презумпция невиновности, там устраняется требование установления объективной истины. По данной проблеме необходимо в свое время высказался М.С. Строгович, указывавший, что применение презумпции невиновности к тому и направлено, чтобы обеспечить достижение истины по уголовному делу, устранить все, что недостоверно, сомнительно, недоброкачественно[4]. По нашему мнению, законодатель не зря исключил из нового УПК такую цель процесса, как установление объективной истины. Дело в том, что система доказательств в уголовном процессе основана не столько на объективных моментах – вещественных доказательствах, предметах, следах, материальных носителях информации, но в большей части на субъективных моментах — оценках достоверности, относимости, допустимости; доказательств, полученных из показаний участников процесса, которые они представляют устно, то есть, на той информации, которая получила отражение в памяти человека и воспроизведена через определенное время. Все это непосредственно связано с определенного рода искажением той информации, которая воспроизводится в суде через определенное (иногда довольно длительное) время. Нельзя не учитывать и ряд объективных факторов (объем и качество следов преступления). Если следов преступления недостаточно, тем более, если причастными к преступлению лицами предприняты меры к их уничтожению или фальсификации, установление истины становится затруднительным. Поэтому обоснованно суждение Р.С. Белкина, полагающего, что «имеется небольшая часть уголовных дел, расследование по которым не увенчалось успехом именно в силу действия объективных отрицательных факторов … и как бы мало ни было таких дел, пренебречь ими нельзя, как нельзя возлагать ответственность за них на следователя»[5]. Это подтверждает невозможность воспроизведения сведений о событии преступления с той необходимой точностью, которая присуща объективной истине. Мы согласны с теми авторами, которые считают, что целью правосудия следует определить достижение тождества объективной и процессуальной истин (идеальный вариант)[6]. В том же случае, когда очевидно, что объективная истина достигнута быть не может, поскольку органами расследования и самим судом полностью исчерпаны все предусмотренные законом меры по ее установлению, — во всяком случае должна быть достигнута истина процессуальная. То есть истина, которая вытекает и опирается на материалы уголовного дела, полностью соответствует имеющимся в нем, надлежаще и скрупулезно проверенным, исследованным и оцененным судом доказательствам.

Собственно, такое требование и закреплено в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. «О судебном приговоре», согласно которому «обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены». Остается лишь надеяться, что данное требование будет распространено не только на обвинительные приговоры, но и иные судебные решения, включая приговоры оправдательные. Ибо принципы презумпции невиновности, состязательности сторон в уголовном процессе предполагают, что невиновность лица в совершении преступления также должна быть доказана, а оправдательный приговор не содержал бы «формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного» (п. 17 Постановления «О судебном приговоре»).

Поэтому уголовный процесс должен быть основан не столько на объективных моментах, сколько на юридически обоснованных требованиях (например, нарушение порядка изъятия вещественных доказательств приводит к признанию их недопустимыми, соответственно, несмотря на объективность информации, которая могла бы быть получена при осмотре вещественных доказательств, приоритет отдается юридическому порядку законности получения таких доказательств). Соответственно, мы должны исходить из того, что недоказанность, а в современном уголовно-процессуальном законе – непричастность, основана прежде всего на правовых, а не объективных моментах. Для суда, как и для общества, не должно быть различия в отношении к лицу, причастность которого к преступлению не установлена, и к лицу, непричастность которого к преступлению установлена.

Согласно презумпции невиновности недоказанная виновность тождественна доказанной невиновности, а неустановленная причастность – установленной непричастности (п.20 ст.5 УПК РФ). Поэтому прекращение уголовного преследования в связи с непричастностью подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления снимает с лица всякое обвинение и подозрение.

Представляется, что презумпция невиновности и толкование сомнений в пользу обвиняемого призваны оградить лицо от неосновательного обвинения, устранить сомнения в доказанности обстоятельств совершения преступления. В то же время закон не требует от участников уголовного судопроизводства доказывать невиновность лица. Поэтому, если не доказана вина обвиняемого, это значит только одно – лицо не участвовало в совершении преступления.

В связи с этим формула «недоказанная виновность равна доказанной невиновности» применима не к установлению истины по делу, а означает реабилитацию лица, неосновательно привлеченного к уголовной ответственности.

Там не менее, как правильно отмечалось в юридической литературе прошлых лет, юридическая реабилитация обвиняемого далеко не во всех случаях приводит к его социальной реабилитации (восстановлению на его прежнем месте работы, в соответствующих званиях, наградах и т.д.). Причина такого положения —неадекватное юридическому содержанию данного основания восприятие его обществом, перед которым обвиняемый выступает как не полностью изобличенный преступник. Истоки такого понимания следует искать в отечественной и зарубежной истории. Как нами было указано в первой главе, при инквизиционном типе уголовного процесса, существовавшем в России до середины XIX столетия, при недостаточности улик лицо не оправдывалось, а «оставлялось в подозрении».

Читайте также:  Уголовно-Процессуальный кодекс Российской Федерации. Статья 213. Постановление о прекращении уголовного дела и уголовного преследования

По этому поводу правильно указывает В.А. Ковалев: «Такого рода предпо­ложения должны быть категорически отвергнуты как непрофесси­ональные и противоречащие смыслу действующего законодатель­ства. В силу принципа презумпции невиновности недоказанная виновность тождественна доказанной невиновности. Между этими двумя категориями нет и не может быть различий ни с точки зре­ния юридических последствий, ни со стороны моральной оценки Прекращение уголовного дела за недоказанностью участия обви­няемого в совершении преступления полностью снимает с него об­винение и всякое подозрение»[7]. Многие ученые указывали на нежелательность такой формулировки оправдания и результата расследования и рассмотрения уголовного дела судом. Так, по мнению В.В. Соловьева, при недоказанности участия обвиняемого в совершении преступления, во-первых, нереализованной остается задача быстрого и полного раскрытия преступления; во-вторых, снижается специальное и общепревентивное значение деятельности правоохранительных органов, поскольку лицо, совершившее преступление, остается безнаказанным; в-третьих, отодвигается на неопределенное время или вовсе становится невозможным устранение отрицательных последствий преступления; в-четвертых, данный результат негативно сказывается и на престиже правоохранительной деятельности в общественном мнении, особенно в случаях совершения тяжких преступлений: ведь социальная справедливость торжествует лишь в отношении лица, чье дело прекращено[8].

Негативное отношение к прекращению уголовного дела по данному основанию сложилось и среди практических работников, поскольку принятие такого решения расценивалось как результат их некачественной работы, как недостижение целей уголовного судопроизводства, связанных с установлением истины по делу, хотя Верховный суд неоднократно обращал внимание на то, что «законный и обоснованный оправдательный приговор является важнейшим средством реализации задачи уголовного судопроизводства по предотвращению осуждения невиновных, по защите чести, достоинства, прав и законных интересов граждан»[9].

На этом основании некоторыми авторами предлагалось вообще исключить из закона данное основание прекращения уголовного дела. Именно указанная позиция в некоторой степени нашла отражение в УПК РФ, где ранее существовавшее понятие «недоказанность» заменено на более «реабилитирующий» термин «непричастность».

Сам по себе термин «непричастность» – неучастие в чем-либо — определяется в п.20 ст.5 УПК РФ как неустановленная причастности либо установленная непричастность лица к совершению преступления. По мнению некоторых авторов, указанная в п.1 ч.1 ст.27 УПК РФ норма не что иное, как другая, более совершенная редакция п.2 ч.1 ст.208 УПК РСФСР 1960 года. Согласно данному мнению — указанная формулировка с позиций общественного мнения является более приемлемой, поскольку четко определяет реабилитацию лица, чем неясное понятие – «недоказанность участия в совершении преступления»[10].

На наш взгляд, проблемные вопросы могло бы снять разделение данного основания на 2 самостоятельных: «непричастность» — как достоверно установленная непричастность лица к совершению преступления, и «недоказанность» — как неустановленная причастность лица к совершению преступления. При этом установленная непричастность должна влечь право на возмещение ущерба, а недоказанность – не должна. Соответственно, прекращение уголовного дела за непричастностью будет основано на объективной истине, а за недоказанностью – на принципе презумпции невиновности.

Данное предложение уже встречалось в юридической литературе прошлых лет, когда положения ст. 208 УПК РСФСР предлагалось дополнить самостоятельным основанием – непричастность к совершению преступления.[11] Другими авторами констатировалось, что «если согласиться с тезисом о том, что «недоказанная виновность» — это процессуальная реальность, от которой при помощи изменения редакции закона отказаться невозможно»[12], то доказанная непричастность лица к совершенному преступлению тем более должна признаваться такой реальностью, требующей самостоятельного закрепления в законе[13].

Авторы, ратующие за приоритет действия принципа презумпции невиновности, отстаивают мнение, что при данной ситуации нарушается действие указанного принципа, однако, на наш взгляд, есть разница в четком установлении непричастности лица к совершению преступления (например, неопровержимого алиби), и оправданием лица вследствие недостатка доказательств, изменения показания соучастников, признания доказательств недопустимыми, и т п. В таких случаях правовое понятие «недоказанность» противоречит объективному факту участия лица в совершении преступления.

Если провести аналогию с другими обстоятельствами, то можно сделать вывод, что предложение выделить «недоказанность» как особое основание прекращения уголовного дела, не влекущего права на реабилитацию, не нарушает принцип презумпции невиновности, так же как и непризнание права на реабилитацию лица в случае недостижения им возраста уголовной ответственности, так как при отсутствии субъекта автоматически отсутствует и субъективная сторона, то есть вина, как необходимое, установленное законом отношение лица к совершенному им деянию и его последствиям. В таком случае следует также вести речь о презумпции невиновности, однако закон не наделяет таких лиц правом реабилитации.

Подводя итог нашим рассуждениям, можно сослаться на утратившее ныне юридическую силу постановление Пленума Верховного Суда СССР от 27.07.1990 г. № 6 «О внесении изменений и дополнений в Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 июня 1969 г. № 4 «О судебном приговоре», в котором был дан подробный анализ фактических обстоятельств, при установлении которых надлежит выносить оправдательный приговор. В нем указывалось, что «оправдательный приговор на неустановлением события преступления постановляется в тех случаях, когда вмененное подсудимому деяние не совершалось, либо когда указанные в обвинении последствия наступили вследствие действий лица, которому причинен вред, или независимо от чьей-либо воли, например, в результате действия сил природы. Оправдательный приговор за отсутствием в деянии состава преступления постановляется, когда деяние, ходя и совершено подсудимым, но уголовным законом не признается преступным, а также, когда содеянное лишь формально содержит признаки какого-либо преступления, но в силу малозначительности не представляет общественной опасности; отсутствуют предусмотренные законом условия для признания наличия состава преступления …, деяние совершено в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости; имел место добровольный отказ от совершения преступления и т.д. Если же факт общественно опасного деяния и его последствий установлен, но исследованными судом доказательствами исключается или не подтверждается совершение его подсудимым, а все возможности для собирания дополнительных доказательств исчерпаны, суд постановляет оправдательный приговор за недоказанностью участия подсудимого в совершении преступления».[14]

Поступила в редакцию 25 июля 2006 г.

Признаки участия и соучастия

Преступления, совершенные преступной группой, как правило, расследуются особо тщательно и ответственность за такие преступные деяния назначается существенно более тяжкая, так как преступления этой категории считаются особо опасными для общества. Такое отношение определяется тем, что в преступном деянии участвует группа из нескольких граждан и наносится ущерб значительно большего размера по сравнению с тем, когда преступник действует в одиночку.

Теоретических исследований, посвященных планированию и соучастию в преступных деяниях, существует огромное множество. Чтобы не запутаться по ходу расследования, необходимо принимать во внимание, как объективные признаки преступления, так и субъективные. Объективными признаками являются деяния, в которых:

• Противоправные деяния совершаются только большим числом лиц, например, митинг или мятеж (ст.279, ст.212 УК России).
• Преступление задумано совместно, например, нельзя исключать ситуации, когда грабить склад могут одновременно два преступника. В этом случае ответственность может быть двух видов: по ст.158, когда каждый преступник грабил, вне зависимости от другого; по ст.35, когда ограбление осуществляется двумя и более лицами, действующим заодно.
• Общая цель и результат для двух и более преступников, например, организованная преступная группа спланировала и направилась грабить магазин с целью сбыть награбленное и поделить выручку между участниками ограбления.

В качестве субъективных признаются признаки деяний, в которых:

• Участники конкретного преступного деяния знакомы друг с другом. Например, инкассатор проговорился другу, где и когда будет производиться инкассация. Его друг, воспользовавшись информацией, вместе со своими знакомыми осуществил ограбление.
• Отсутствует общность конечного результата, то есть когда участники имеют разные мотивы для совершения преступления. Например, бизнесмен сделал заказ преступнику на убийство конкурента, а убийца, согласившись выполнить заказ, хочет, выполнив заказ, ограбить конкурента.

Соучастником может стать человек, даже не имеющий умысла и желания помочь совершению преступления. Например, когда охранник испугался и, вместо того чтобы воспрепятствовать ограблению, просто спрятался. В подобной ситуации его бездействие может считаться пособничеством, потому что, не желая получить телесные повреждения, умышленно не вмешался.

Аналогичная ситуация нередко происходит в плане исполнения должностных обязанностей директором, его заместителем или главбухом. Обман своих сотрудников, сокрытие прибыли, уклонение от налоговых выплат могут попасть в категорию таких противоправных деяний, как соучастие и пособничество и привести к уголовному преследованию.

Читайте также:  Как написать заявление в полицию и подать его через интернет

Несмотря на то, что «незнание не освобождает от ответственности» незнание, что совершается преступное деяние и отсутствие заведомого умысла может стать фактором, освобождающим от ответственности. Участие адвоката в уголовном деле поможет разобраться с каждой конкретной ситуацией и решить дело в пользу клиента.

Дважды осужденный оправдан за непричастностью к совершению преступления!

Моя первая публикация, друзья, не судите строго! Одно из моих первых уголовных дел. В один из солнечных июньских дней 2012 г. обычный гражданин занимался ремонтом квартиры своей дочери. Ничто не предвещало грядущей беды, до того момента пока во дворе дома при загрузке строительных материалов в свой автомобиль к гражданину не подошла его родственница с которой он практически не общался.

Разговор не получился и обернулся для гражданина криками его родственницы, вызовом полиции и обвинением в нанесении ей побоев.

Мировой суд рассматривающий дело по первой инстанции, оценив все доказательства в совокупности признал виновным гражданина в нанесении побоев своей родственнице. Ни один из доводов гражданина в свою защиту не был принят судом. Однако, убежденный в своей правоте и невиновности, гражданин подал апелляционную жалобу на приговор мирового суда.

К сожалению суд апелляционной инстанции не оправдал надежд гражданина. Более того, приговором суда апелляционной инстанции было ухудшено положение гражданина, в частности присуждена компенсация морального вреда потерпевшей.

Убежденный в своей правоте и невиновности гражданин решил подать кассационную жалобу и стал подыскивать адвоката который грамотно бы подготовил жалобу и поддержал в суде ее доводы. Волею судьбы мне представилась возможность поработать с данным делом.

Гражданин обратился ко мне за день до истечения срока подачи кассационной жалобы. После небольших формальностей гражданин стал моим доверителем. Благо почти все документы по делу у него были в фотокопиях и мне это позволило не терять драгоценного времени на ознакомление с делом.

При изучении предоставленных фотокопий дела я выявил несколько существенных нарушений уголовно — процессуального закона при рассмотрении дела в суде первой и апелляционной инстанции, на что и решил сделать основной акцент. Жалоба была подготовлена и отправлена в срок.

Два часа напряженного ожидания в суде кассационной инстанции обернулись для моего доверителя началом новой главы в его истории жизни. Уголовное дело в отношении моего доверителя было направлено в суд апелляционной инстанции со стадии судебного разбирательства. Приговор суда апелляционной инстанции отменен, кассационная жалоба удовлетворена. Выработав линию защиты, мы с моим доверителем пошли в суд апелляционной инстанции. По итогом выбранной линии защиты в третьем судебном заседании был вынесен оправдательный приговор в отношении моего доверителя, с формулировкой, оправдан за непричастностью к совершению преступления.

К слову, после вступления приговора суда в законную силу, мой доверитель воспользовался правом на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, данными делами так же волею судьбы занимался я. На сегодняшний день мой доверитель уже получил возмещение расходов по оплате услуг адвоката и ждет перечисления компенсации за причиненный моральный вред.

P.S. Цитата, «Я не всегда знаю, о чем говорю, но знаю, что прав. (Али Мухаммед)». Мой доверитель считал себя правым и невиновным в описанной выше ситуации с самого начала и ни разу в этом не усомнился.

Не бойтесь бороться за свои права, хороший адвокат Вам в помощь!

Формы участия

Форма участия является фактором, определяющим одинаковость мотивов всех участников преступного деяния и вероятность, что кого-то из них можно считать невиновным. Правильность выявления формы участия определяет степень ответственности каждого из участников. Участие адвоката в уголовном деле поможет авторитетно доказать форму участия лица в конкретном преступном деянии. Сегодня действующим законодательством устанавливаются следующие формы:

• когда доказан умышленный сговор, соучастие квалифицируется как простое, то есть у соучастников был общий мотив и договоренность совершить единое преступное деяние;
• когда доказано заведомое распределение ролей между участниками; такое преступное деяние квалифицируется как соучастие, а участники, как совиновные;
• когда доказано существование преступной группы или ОПГ, преступное деяние квалифицируется, как сложная цепь соучастников.

Для понимания такой классификации следует познакомиться с наиболее часто встречающимися ситуациями. Понимание участником уровня своей причастности к преступному деянию поможет выбрать правильную линию поведения еще до того, как появится защищающий его интересы адвокат. Именно доказанная форма участия во многом определяет тяжесть наказания.

Совершенное без умышленного сговора группой граждан преступное деяние позволяет полагать, что другие участники или участник присоединились уже во время совершения преступления или после. Например, один из супругов совершает преступление, а другой начинает содействовать, нарушая тем самым закон (дает ложные показания, прячет следы или улики). Однако если профессиональны адвокат, разобравшись в ситуации сможет доказать, что присоединившийся супруг действовал из страха или был не в себе, то наказания, возможно, удастся избежать.

Преступление, совершенное организованной преступной группой по предварительной договоренности, имеет в виду, что участники преступного деяния заранее договорились о его совершении и закрепили роли за каждым из участников. В действующем УК такая форма участия предполагает более строгое преследование и в таких случаях адвокатам сложнее отстоять интересы клиента, даже когда он участвовал в преступном деянии под давлением организатора ОПГ. Тем не менее, если адвокат сумеет доказать, что его клиента подстрекал организатор или один из участников преступной группы, ответственности можно избежать.

В таких случаях окончательное судебное решение определятся показаниями участников преступного деяния. Однако достаточно часто встречаются случаи, когда организатору преступления удается представить себя как жертву подстрекательства. Участие адвоката в уголовном деле поможет клиенту избежать ситуации, когда на него возлагается чужая вина и ответственность, юрист сможет позаботиться о сборе дополнительных свидетельств и показаний, подтверждающих это.

Причастность к преступлению

1. Понятие и виды причастности к преступлению. Причастность к преступлению — это действие или бездеятельность, которая хотя и связана с совершением преступления, но не является соучастием в нем.

На основании положений частей 6 и 7 ст. 27 УК, с учетом теории и сформированной практики, выделяются такие виды причастности к преступлению:

1) Заранее не обещанное (т.е. не обещанное к истечение (завершение) преступления) утаивание преступления.

2) Заранее не обещанное приобретение или сбыт имущества, добытого преступным путем.

3) Заранее не обещанное потворство преступлению.

4) Заранее обещанное (т.е. обещанное к истечение преступления) недонесение о преступлении.

Причем первые три вида причастности являются самостоятельными преступлениями и потому тянут за собой уголовную ответственность. Что же касается недонесения, то оно законом вообще преступлением не считается.

Рассмотрим эти виды причастности.

Читайте также:  Какие существуют сроки для передачи уголовного дела в суд?

2. Утаивание преступления — это активная деятельность лица по утаиванию преступника, средств и орудий совершения преступления, его следов или предметов, добытых преступным путем. Причем речь идет только о заранее не обещанном утаивании, т.е. об утаивании, не обещанном к истечение (завершение) преступления. Это, например, случай, когда убийцу в окровавленной одежде после совершения преступления пришел к своему знакомому и, рассказав о случившемся попросил даты ему другая одежда, а окровавлен сжечь, что знакомый и совершил. Перед нами заранее не обещанное утаивание как преступника, так и следов преступления. Такой укрыватель несет ответственность за ст. 396. Эта статья устанавливает ответственность за заранее не обещанное утаивание лишь тяжелых или особенно тяжелых преступлений. Утаивание преступлений средней или небольшой тяжести уголовной ответственности не подлежит. Причем в силу ч. 2 ст. 396 не подлежат уголовной ответственности за утаивание тяжелых и особенно тяжелых преступлений члены семьи лица, которое совершило преступление, а также ее близкие родственники, круг которых определяется законом. Согласно п. 11 ст. 32 КПК ими считаются родители, жена, дети, родные братья и сестры, дед, баба, внуки.

В статье 256 предусмотренная ответственность за наиболее опасный вид заранее не обещанного содействия участникам преступных организаций или укрытие их преступной деятельности. Закон устанавливает, что за заранее не обещанное содействие участникам преступной организации и укрытие их преступной деятельности путем предоставления помещений, хранилищ, транспортных средств, информации, документов, технических устройств, денег, ценных бумаг, а также за заранее не обещанное осуществление других действий по созданию условий, которые оказывают содействие их преступной деятельности, виновные подлежат наказанию в виде лишения свободы на срок до пяти лет. Наказания усиливается от пяти до десяти лет лишения свободы с лишением права обнимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет, если такие действия содеянные служебным лицом или повторно.

Если же такое утаивание было обещано к началу или в процессе совершения преступления, но к его истечению, такое утаивание, как уже отмечалось, рассматривается как соучастие в преступлении в виде пособничества.

3. Приобретение или сбыт имущества, добытого преступным путем, — это активная деятельность лица, которое оказывается в купле или другой уплатной передаче имущества, добытого преступным путем, или хранении такого имущества. Речь идет лишь о действиях, заранее не обещанных. Если такие действия были заранее обещанные, то они образуют, в силу ч. 5 ст. 27, пособничество. Приобретение и сбыт, которые не были заранее обещаны к истечения преступления, тянут за собой ответственность за самостоятельное преступление за ст. 198 -как вид причастности к преступлению (ч. 6 ст. 27). Данное преступление предусматривает знание субъектом того, что приобретенное им имущество добыто преступным путем, т.е. в результате конкретного преступления, кражи, разбоя и т.п..

4. Потворство. Потворства выражается в том, что лицо, которое обязанное была и могла воспрепятствовать совершению преступления, такому преступлению не препятствует: преступление происходит. Например, работник милиции, знавая о преступлении, которое готовится, его не прекращает, хотя обязанный был это сделать, а потому преступление совершается.

В Общей части УК прямо не установлена ответственность за потворство. Вопрос об ответственности за потворство решается таким образом:

1) если оно было заранее обещанным, то становится пособничеством, так как такое потворство есть не что другое, как устранение препятствий совершению преступления или содействие утаиванию преступления (ч. 5 ст. 27);

2) заранее же не обещанное потворство образовывает собой в случаях, предусмотренных в Особой части УК, служебное преступление (злоупотребление служебным положением — ст. 364, служебная небрежность — ст. 367). Возможная и ответственность за упомянутой выше ст. 256, а также за ст. 426.

Таким образом, из закона вытекает, что наличие заранее данного обещания или его отсутствие дает возможность даты разную юридическую оценку утаиванию, приобретению или сбыта предметов, добытых преступным путем, и потворству. Если эти действия (бездеятельность) были заранее обещанные — это пособничество преступления, если такое обещание было дано после истечения преступления, ответственность наступает за самостоятельное преступление в случаях, предусмотренных в УК.

4. Недонесения выражается в неуведомлении органам власти о преступлении, которое готовится или уже содеянный. В отличие от утаивания, недонесение — это деятельность пассивная (чистая бездеятельность). Независимо от того, было или не было оно заранее обещано, действующим УК оно преступлением не признается. Лишь в случае, если в действиях такого лица содержатся признака другого самостоятельного состава преступления, она подлежит за него уголовной ответственности. Так, например, если такое лицо незаконно сохраняло огнестрельное оружие, она подлежит ответственности за ст. 263, за недонесение же о преступлении, содеянном другими лицами, она ни при каких условиях не отвечает (ч. 7 ст. 27).

Наиболее распространенные и сложные формы пособничества

Наиболее формы пособничества наблюдаются при совершении профессиональных и экономических преступных деяний. Например, бухгалтер под страхом увольнения занимается ведением двойной бухгалтерии, то есть является пособником совершения преступных деяний.

В правовых нормах действующего законодательства пособником называют лицо:

• знающее о намечающемся или уже совершенном преступлении, однако не сообщившее о нем компетентным органам, то есть своим бездействием человек содействовал совершению преступного деяния;
• согласившееся скрыть преступника;
• доставшее необходимую информацию и предметы, без которых преступник или преступники не смогли бы совершить противоправные деяния.

В современных условиях пособничество относится к категории сложных форм участия. Такая квалификация возможна потому что привлечь к ответственности можно, как за действие определенного характера, так и за бездействие. Тем не менее в случаях, когда пособничество является единичным противозаконным поступком и иных за данным лицом не наблюдается, появляется возможность избежать уголовного преследования. Пособничество, как преступление доказать достаточно сложно, так как нужно доказать, что это лицо заранее знало о возможном преступлении. Если следствию удается доказать существование умысла, то согласно ст.33 УК России наказание будет неотвратимым.

Порядок действий лица, оказавшегося пособником или соучастником

Учитывая жесткие нормы действующего УК РФ, в некоторых ситуациях достаточно просто оказаться в роли пособника или соучастника преступного деяния, но обратное доказывать нужно, опираясь на собственные возможности. Каждый задержанный за пособничество должен знать, что в соответствии с действующими нормами Конституции РФ, он имеет право не давать показания во вред себе и своим близким.

Отказ от дачи показаний без присутствия своего адвоката является наиболее правильной линией поведения, а в его присутствии именно профессионализм и качества адвоката по уголовным делам станут основными факторами эффективной защиты интересов клиента.

Ответственность за пособничество и соучастие достаточно обширна и определяется тяжестью противоправного деяния. Так, пособничество в совершении мелкой кражи, предполагает существенно менее тяжкое наказание, чем ответственность за пособничество в совершении теракта. Законом за пособничество ответственность может выражаться в:

• наложении штрафа;
• принуждении к общественным работам;
• назначении условного срока;
• ограничении свободы.

За пособничество и соучастие в различных видах преступлений согласно нормам действующего УК судом может налагаться следующая ответственность.

1. Пособничество и соучастие в терактах – изоляция от общества на срок до 15 лет, но, если при этом использовалось служебное положение – до 20 лет. В случае своевременного сообщения о готовящемся теракте наказания можно избежать.
2. Пособничество и соучастие в экстремизме – изоляция от общества на срок до 3 лет или штраф до 300 тыс. руб. Если будет доказана неумышленность, то наказания можно избежать.
3. Мошенничество – изоляция от общества на срок до 10 лет (ст.159 УК). В случае своевременного сообщения о преступном деянии в компетентные органы наказания можно избежать.
4. Пособничество в даче или получении взятки в размере более 25 тыс. руб. – изоляция от общества на срок до 10 лет.
5. Пособничество или соучастие в сбыте и хранении наркотических веществ – наложение штрафа в размере до 500 тыс. руб.
6. Пособничество или соучастие в убийстве – изоляция от общества до 20 лет, в то время как исполнитель может получить срок 5 лет. На тяжесть наказания большое влияние оказывает мотив и степень соучастия пособника.

Главное, о чем не должен забывать подозреваемый: категорически не следует давать показания против себя. Ведь если такие показания даны и на суде подозреваемый откажется от своих слов, это обстоятельство все равно будет учтено при вынесении судебного решения. В случае отсутствия пособничества или соучастия самым правильным будет говорить правду.

Большое значение имеет то, какие именно будет давать показания исполнитель преступления или его организатор. Родственные и дружественные отношения, в таких ситуациях не играют никакой роли. Все пытаются снять с себя ответственность, перекладывая ее на другого. Попытки устроить самосуд или вразумить подозреваемого только ухудшают положение. Отстаивать свою невиновность необходимо исключительно законными способами и самым лучшим решением станет участие адвоката в уголовном деле, профессионально отстаивающего интересы своего клиента в ходе следствия.

Комментарий к статье 27 УПК РФ

1. В УПК РФ применена новая и довольно сложная юридическая конструкция, в рамках которой сделана попытка разделить основания для прекращения уголовного дела (отказа в возбуждении уголовного дела) и основания для прекращения уголовного преследования. По общему смыслу главы 4, главы 29 и ряда других норм Кодекса прекращение уголовного преследования без прекращения уголовного дела в целом может иметь место в двух ситуациях:

1) обстоятельства, влекущие прекращение процессуального производства, относятся не ко всем, а только к одному или нескольким подозреваемым (обвиняемым), а в отношении других лиц, в том числе еще не установленных, уголовное дело и уголовное преследование могут и должны быть продолжены. Это может иметь место в случаях: а) выяснения непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27); б) издания акта об амнистии, под действие которого подпадают не все, а только некоторые из подозреваемых или обвиняемых (п. 3 ч. 1 ст. 27); в) наличия оснований, указанных в ст. 24 (п. 2 ч. 1 ст. 27). В случае применения самой ст. 24 эти основания служили бы только для прекращения уголовного дела, но в качестве оснований для прекращения уголовного преследования они действуют в отношении не всех, но лишь отдельных подозреваемых или обвиняемых и потому влекут прекращение не всего дела в целом, а только уголовного преследования отдельных лиц. Так, например, отсутствие в действиях лица, привлекаемого в числе нескольких соучастников, состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24) влечет прекращение в отношении его уголовного преследования, но в отношении остальных производство по делу продолжается. То же самое можно сказать в отношении: а) истечения сроков давности (п. 3 ч. 1 ст. 24), например, когда один из соучастников — несовершеннолетний, и срок давности в отношении его, согласно ст. 94 УК, сокращается наполовину; б) отсутствия согласия суда на возбуждение дела или привлечение в качестве обвиняемого одного из лиц, обладающих служебным иммунитетом (п. 6 ч. 1 ст. 24) и т.д.;

2) уголовное преследование прекращается в части предъявленного обвинения — по отдельным эпизодам (преступлениям), если они не нашли подтверждения (ч. 2 ст. 175 УПК). Производство по делу в оставшейся части обвинения продолжается.

2. В случаях, предусмотренных данной статьей, прекращение уголовного преследования возможно лишь в отношении подозреваемых или обвиняемых, т.е., как правило, лишь после возбуждения уголовного дела.

3. Субъектами права прекращения уголовного преследования являются лишь государственные органы и должностные лица, ведущие процесс и одновременно осуществляющие уголовное преследование — следователь и дознаватель. Они могут прекратить уголовное преследование как без прекращения уголовного дела (ч. 4 ст. 27), так и с его одновременным прекращением (ч. 1 ст. 212).

Не является субъектом прекращения уголовного преследования суд, ибо он в принципе не вправе осуществлять уголовное преследование, поэтому в случаях, предусмотренных п. п. 3 — 6 ч. 1 ст. 24 и п. п. 3 — 6 ч. 1 ст. 27, а также ст. 28, суд прекращает не уголовное преследование, а уголовное дело (ст. ст. 239, 254).

Орган дознания вправе возбуждать уголовное дело, по которому производство предварительного следствия обязательно (ч. 1 ст. 157), а значит, и отказывать в его возбуждении, однако не наделен в этих случаях правом прекращать такое уголовное дело или уголовное преследование.

4. О понятии непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления см. п. 15 ком. к ст. 5.

5. Прекращение уголовного преследования вследствие принятия акта об амнистии возможно лишь в том случае, если он освобождает данное лицо от уголовной ответственности. Если же условия применения амнистии предполагают в отношении данного лица только освобождение от применения наказания, его сокращение или замену более мягким видом, субъектом применения амнистии является только суд, который не прекращает уголовное дело, а выносит обвинительный приговор с назначением наказания и освобождением от его отбывания (п. 1 ч. 6 ст. 302).

6. Вступивший в законную силу приговор в отношении подозреваемого или обвиняемого по тому же обвинению, определение суда или постановление судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению (п. 4 ч. 1 ст. 27) являются преюдициальными актами, которые исключают возможность проведения каких-либо процессуальных действий в отношении подозреваемого или обвиняемого, поскольку повторное привлечение к уголовной ответственности за одно и то же преступление исходя из смысла ч. 1 ст. 50 Конституции РФ не допускается (принцип non bis in idem). Следует, однако, учитывать, что согласно ст. 90 УПК («Преюдиция») обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, признаются без дополнительной проверки. Как ни парадоксально, но обнаружение в судебном заседании неотмененного постановления следователя, дознавателя или прокурора, вынесенного в отношении обвиняемого (подсудимого), о прекращении уголовного преследования по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела является обязательным основанием для прекращения уголовного преследования не только другим следователем или дознавателем, но и для прекращения уголовного дела в отношении данного лица судом. Смотрите об этом пункт 4 ком. к ст. 254. Конституционный Суд РФ в одном из своих решений подтвердил, что суд обязан прекратить уголовное дело, если выявил наличие не отмененного в установленном законом порядке постановления следователя о прекращении уголовного дела ввиду отсутствия в действиях обвиняемого состава преступления <1>.

——————————— <1> См.: Постановление КС РФ от 08.12.2003 N 18-П по делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК РФ в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами гр. // РГ. 23.12.2003. N 257.

Постановление прокурора об отмене решения о возбуждении дела (ч. 4 ст. 146) также является основанием для прекращения уголовного преследования подозреваемого или обвиняемого.

7. Об основаниях прекращения уголовного преследования, предусмотренных п. 6 ст. 27, см. ком. к гл. 52 настоящего Кодекса.

8. Согласно пункту четвертому в случаях, предусмотренных настоящей статьей, лишь допускается прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого, обвиняемого без прекращения уголовного дела. Это значит, что следователь и дознаватель вправе, прекратив уголовное преследование по названным в данной статье основаниям, прекратить и уголовное дело в целом, если придут к обоснованному заключению, что не представляется возможным установить или изобличить других лиц, причастных к совершению преступления либо надеяться на отпадение в будущем условий, препятствующих продолжению уголовного преследования в отношении данного лица.

9. В случае прекращения уголовного преследования в отношении всех подозреваемых или обвиняемых по данному уголовному делу, последнее также целиком прекращается, за исключением случаев прекращения уголовного преследования ввиду непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (ч. 4 ст. 24, п. 1 ч. 1 ст. 27). Данное исключение объясняется тем, что установление непричастности лица к совершенному преступлению, как правило, не отменяет необходимости выявления истинного виновника преступления.

10. О процедуре прекращения уголовного преследования см. ком. к ст. ст. 148, 175, 212 — 214.